Op57. Piano Quintet g-moll, IV - Intermezzo. Насколько я обожаю Шостаковича и насколько теряю голову от этого квинтета - я никогда не смогу полно передать никакими словами. О этой музыки внутри просыпается другой человек, чистый и ранимый, хрупкий, похожий на тонкое деревце в черном свитере, тонко чувствующий и принимающий все близко к сердцу. Засыпает тот, которому проще опуститься в развитии и очерстветь, чтобы прожить.
i can't pretend сonsumed by an ends. try bend the rules - rips out the cruels
Начало - робкое, как снег, оседающий в руинах. Как перспектива пустой улицы в кадре артхаусного кино. В этом городе что-то не так, что-то мешает жить, угнетает, не дает дышать. Тонкий, дрожащий плач смычка. Под эту часть квинтета можно подумать, что этот мир так прекрасен без меня. Слишком прекрасен для меня, как последний восход. Отчуждение. Взгляд из-за грязного стекла чердака. Тоска измученного и потрясенного. Тоска в самом сильном смысле, знаете, как говорят, вкладывая в одно слово всю душу: тоска-а…
Я, нарисованный маслом человечек, такой молодой, еще не успевший обсохнуть, и краску еще можно подправить, исправить, пока не все потеряно, сделать лучше, а может, испортить. Но художник в ярости, он размазывает мое лицо большим пальцем. Так просто и так нелепо меня не стало. Моего лица, всего меня, ничего не осталось, все размыто до такой степени, что уже и очертаний не разобрать, в горе, в страхе.